Тогдашний греческий премьер водил с ним дружбу, и даже на свадьбе у Эрдогана младшего побывал в качестве почетного гостя. Понтийские общества Афин восприняли визит турецкого президента как вызов и пощечину…

- В аэропорту надо устроить митинг протеста, подобраться поближе, и плюнуть ему в лицо, - предлагали одни. – Да вообще, как только он спустится с трапа – убить негодяя, - убеждали другие, не очень, правда, себе представляя, как именно сие может быть осуществлено… - Пусть извинится за геноцид, - и пошел к чертовой матери, - миролюбиво успокаивали третьи…

Я переругалась со всеми. Ни плевать в лицо, ни убивать Эрдогана я не хотела. И тем более  не нужны мне были его извинения! Именно так. Мне – полуармянке-полугречанке с двойной моей болью – есть же счастливчики, у кого нет этой проклятой-священной генетической памяти - не нужны извинения президента Турции! Разве можно извиниться за геноцид?! За миллионы загубленных жизней, сломленных судеб?! За нерожденных детей извиниться?

Это ли успокоит души миллионов загубленных моих предков?!  Сказать по совести, я даже себе не могла никогда толком дать ответ на вопрос, а что именно, если не извинения..?

Международное признание всегда казалось мне чем-то далеким и недостижимым… О каком международном признании понтийского геноцида может идти речь, если  Греция ограничилась лишь Днем памяти…

Ответ на вопрос пришел несколько дней назад, когда на снежно белых полотнах на разных языках по всему миру прозвучало и прогремело: Мы помним!

Когда молодые люди  в Афинах и Москве, Нью-Йорке и Томске, Сиднее и Ставрополе, Санкт-Петербурге и Цюрихе, Салониках и Дюссельдорфе одновременно проскандировали это «Мы помним».

И сжалось сердце у того, кто знал. И узнал тот, кто не ведал ранее.. И, я верю, его сердце тоже сжалось. Потому что это был старт, начало великого пути не за извинения, а за осознание. Всем пристыженным этим «Мы помним» таким разноликим миром людей.

И я точно знаю – наши предки улыбнулись на небесах…