В годовщину великой Победы над фашизмом, которой в этом году исполняется 85 лет, этот уникальный документ приобретает особое значение.

Боец Национального Сопротивления и народного движения Никос Дзенас родился в деревне Кипурио, Гревена, в 1921 году и скончался 13 октября 2000 года. В 1935 году, в возрасте 15 лет, он вступил в ряды ОКНЕ, участвовал в Национальном Сопротивлении в составе первых групп ЭЛАС. Владея несколькими иностранными языками, он служил в Генеральном штабе ЭЛАС в звании младшего лейтенанта и участвовал в приёме и сопровождении всех иностранных миссий, прибывавших в оккупированную Грецию. Вместе с легендарным бойцом Сопротивления Арисом Велухиотисом, Никос Дзенас ушел в горы, чтобы принять участие в партизанской войне. В бою в Кали-Вриси близ Касторьи, он был взят в плен англичанами, приговорён к 12,5 годам тюремного заключения и прошёл через Гиуру, Ицедин, тюрьмы Корфу, Янины, Закинфа и Генти-Куле. Все испытания Никос Дзенас выдержал достойно. Свою жизнь герой полностью посвятил народному движению и борьбе за идеалы марксизма-ленинизма, которые, как он был убежден, составляют единственно верное будущее мирового рабочего движения.

Слово – очевидцу.

…Июль 1944 года. В качестве офицера и по поручению Генерального штаба ЭЛАС я находился в горной деревне Мезило в Западной Фессалии, в штабе гвардии британской военной миссии.

25 июля я получил приказ из Главного штаба явиться в свой штаб, расположенный в соседнем селе, во Власи, для выполнения особого поручения. В это же время сын заместителя Э.А. Андреаса Морайтиса, прибыл принять у меня дела. Я передал ему все дела и в тот же день явился в Главный штаб. Там я обнаружил наготове отборные отряды с каждой стороны из трёх групп, а также молодого и талантливого парня, капитана Никоса Цаканикаса из Карпениси.

После получения соответствующих приказов и принятия управления мы получили припасы на три дня. На следующий день, 26 июля, мы отправились к месту назначения. Нас встречал генерал Цамакос, поскольку мы собирались встретить российскую военную миссию во главе с полковником Поповым, а также ещё двух-трех сотрудников ЭЛАС, имена которых я, к сожалению, не помню.

Дорога была относительно ровной, но затем нас ждал сложный подъём по крутому перевалу горы Каравас, а затем спуск с другой стороны к деревне Бизула, а далее – к плато Нерайда-Кардица, где ЭЛАС организовала посадочную площадку для самолётов, которые, в основном, использовались британцами.

Однако на этот раз, без ведома англичан, которые постоянно контролировали «аэропорт» из деревни Нерайда, расположенной выше, мы собирались использовать его для прибытия официально аккредитованной Союзной военной русской миссии в Генеральный штаб ЭЛАС и Национально-освободительного движения Греции.

«В кромешной тьме... без радара и элементарных средств, почти по грунтовой дороге, он пилотировал свой самолёт с точностью до нескольких метров... словно парковал машину...»

С наступлением сумерек, мы укрылись на западной окраине аэропорта, в густом каштановом лесу, вдали от дорог, чтобы нас не заметили проезжающие жители деревни, а также жители деревни Нерайда, в которой, как я уже говорил, господствовали англичане. Ими, однако, просматривалась только противоположная сторона горы.

Мы стали жить по такому «расписанию»: ночью – тайное наблюдение, сон, а на следующий день – под прикрытием, без видимых движений. Строгие меры были необходимы, чтобы ничто не выдало нашего присутствия. Вечером 27 июля, собрав дрова для костров, поздно ночью, и заслышав гул самолёта, мы разожгли костры, обозначившие место посадки. Однако, самолёт не приземлился, не дав никаких объяснений. Настал следующий день, 28 июля, мы вновь не двигались, лишь пару раз были телефонные переговоры со штабом, а вечером мы снова на «взлётно-посадочной полосе».

В центре – начальник штаба ЭЛАС полковник Н. Папастаматиадис. справа на фото – полковник Попов

Но этот вечер стал для нас самым важным моментом и радостью. Раздался гул самолёта, мы увидели бортовые огни. Самолёт пролетел над нами и сделал круг над плато. Мы, не зная, как именно пилот будет заходить на посадку, попрятались в близлежащие рвы. На втором круге самолёт снизился ещё ниже. С включёнными огнями, в густой темноте, через горы и холмы, без радара и элементарных средств, по грунтовой дороге, почти вслепую и не зная местности, пилот Павел Михайлов посадил свой самолёт с такой точностью и хладнокровием, словно парковал машину.

На этом же аэродроме и в схожих условиях я видел и другие заходы на посадку английских пилотов. Но эта была просто поразительной! Опыт и мастерство Михайлов, несомненно приобрёл во время подобных полётов в партизанских формированиях в тылу своей страны.

Как потом рассказывал нам летчик, экипаж не сразу понял, куда именно приземлился – в расположение партизан или, может, попал к нацистам? Это неразбериха была следствием из-за разведенных костров: с самолета они выглядели как огни освещённого аэропорта. Поэтому экипаж принял решение при посадке, на всякий случай, не выключать двигатель самолёта. Со своих мест, видя работающий двигатель самолёта, мы не знали, какие ещё действия предпримет экипаж и сидели в рвах. А экипаж приземлившегося самолета недоумевал, костры горят, а людей нет. Однако вскоре люк самолёта открылся, и мы услышали: Вы кто? Партизаны или нацисты?

«С ликованием и поцелуями мы приветствовали в нашей стране товарищей и союзников из Красной Армии...»

И тут случилось нечто невиданное. Мы все выскочили из рвов, с ликованием и поцелуями приветствуя в нашей стране товарищей и союзников из Красной Армии, участников великой антифашистской борьбы. Были и те, кто даже расплакался от зашкаливающих эмоций.

Мы окружили прибывших, мы так хотели что-нибудь оставить себе на память… Летчик, помню, вынул пачку сигарет и предложил нам закурить… Мы все брали сигареты, но никто не курил… Он недоумевал…

- Да курите же, сигареты хорошие!

Чуть позже он понял, что происходит: каждый из нас мечтал оставить сигарету русского летчика на память…

Когда увидел, что мы все, без исключения и сговора, кладём их в карманы на память о такой встрече – в таких условиях, которые готовили нас в ту ночь – к великой битве, единым сердцем, к сокрушению фашизма. С севера на юг, с востока на запад. Скоро Павел уйдёт от нас к другим партизанам, в другие аэропорты, на родину, - подумаплось мне. Вскоре в аэропорт Нерайда из деревни прибыли английские охранники, следившие за гулом самолетов, угрюмые и нахмуренные. Они, правда. так и не разобрались, что произошло. Но через несколько дней вырыли на всякий случай в этом районе несколько рвов, чтобы исключить возможность посадки самолета…

Полковник Попов

Ну, а мы, теперь уже сопровождающие русской военной миссии, проводили прибывших в Генеральный штаб ЭЛАС и в ПЭЕА в Петрилии, где их тепло встретили. На всю жизнь я запомнил чувство, которое испытал тогда: легендарная Красная Армия с нами в общей антифашистской борьбе. А еще я ощутил уверенность в скорой свободе и великой победе.